Вечер бросает тени на мой любимый город. Мостовые и дома залиты розовым золотом, небо - льдисто-синее, насыщенного и удивительно прозрачного оттенка. Таким бывает лишь предвечернее небо - таким, как платок синего шелка, что обронила любимая дама. И кажется, можно вечно держать его в руках, вдыхать легчайший жасминовый аромат, растворяясь не то в предсумеречном колдовстве, не то в собственных грезах. По крайней мере, я бы хотел этого. Но, наверное, идеальные дамы ушли вместе с идеальными рыцарями куда-то в Авалон, оставив простым смертным лишь иллюзии...
- Мечтаешь, рыцарь?
Я рывком оборачиваюсь. Незванная гостья стоит в комнате и смотрит на меня, по-птичьи склонив голову. Она удивительно красива, эта странная, похожая на языческую богиню, девушка. Длинные, по щиколотки, русые волосы сплетены в толстую косу, перевитую золотыми и белыми лентами. Кожа покрыта странными узорами, помесью рун и растительного орнамента. Янтарные очи глядят насмешливо и задумчиво одновременно, а губы изогнулись в улыбке. Вот она поднимает руку, призывая меня к молчанию, и вновь начинает говорить бархатным меццо-сопрано:
- Я знаю всё, что ты сейчас хотел бы спросить. Кто я, как вошла в запертый дом, чего я хочу... не утруждай себя повторением.
Проходит через комнату, приближается ко мне и смотрит в окно. Вдыхаю аромат её волос - жасминовый, будто незнакомка специально пытается окончательно сбить меня с толку.
- Ошибаетесь, сударыня. Будете чай? - я улыбаюсь и заставляю себя не смотреть на гостью.
Она тихо смеется, отвечает, что вовсе не против и просит заварить чай покрепче. Несколько минут смотрит в окно и, как мне кажется, что-то напевает: не то из "Мельницы", не то из Алины Орловой.
Завариваю чай, разливаю в глиняные чашки и комната наполняется головокружительным травяным ароматом. Ставлю на подоконник обе чашки, тоже гляжу на город. Только через минуту замечаю, что что-то не так, а еще через минуту начинаю понимать, что именно: тени не меняются. Солнце всё так же бросает расплавленные лучи в верхние окна домов, небо такого же оттенка, даже облака застыли.
- Зачем ты остановила закат?
Я понимаю, что это именно она. Это выше уверенности. Это... знание.
- Каждый закат - это смерть Солнца. Посмотри, оно всё в крови. Даже Небесная Река окрасилась в цвет солнечной крови. А я не хочу его смерти, - тихо отвечает удивительная незнакомка.
- Солнце воскреснет. Оно всегда воскресает.
- Это будет уже не то Солнце...
Смотрит на меня с прежней усмешкой. Смотрит так, будто это я убиваю её Солнце. Так, будто я его воскрешаю.
- Скажи, ты ведь считаешь весь этот мир иллюзорным, не так ли?
Я вздрагиваю.
- Да, это так. Наверное, потому что я сам вырос в книгах. Для меня творения писателей реальнее всего, что здесь. А в отдельные моменты я вообще ненавижу эту планету. Но это проходит. Всё проходит.
- Всё проходит... - вторит мне она. А потом вдруг, рассмеявшись, предлагает: - Пойдем со мной, рыцарь! В твои книги, в чьи-то грёзы, в размышления и мечты. Пойдем!
Чашка с чаем падает и разбивается где-то внизу. Она, не обращая на это ни малейшего внимания, тянет меня за руку к двери. Миг на принятие решения. Миг на взвешивание за и против. Миг...
- Пойдем!
Миг - и я решаю, что пусть оно горит всё синим-синим пламенем. Мне не за что держаться. Всё становится пустым и далеким. Прощай, мир! Прощайте, люди!
- Только давай досмотрим закат, ладно? Я хочу его запомнить...
Кивает, улыбается. И Солнце вновь умирает.
Мы уходим лишь тогда, когда темнота падает на город. Вечер, что вот-вот обернется ночью, цепляется за одежду, не желая выпускать нас из своих объятий. Оставляет в душах обрывки черного бархата, скрывающего намерения и истину за красивыми масками. Вот незнакомка останавливается, оборачивается и берет меня за руки. Спрашивает: "Готов?". Киваю.
И всё, чем я когда-то так дорожил, растворяется...
А, впрочем, важно ли это?..
