Тема: Насилие в литературе

[Bohemienne]

Дивные орки - это прекрасно!
А меня еще удивляет, когда у автора персонаж проходит какой-то адский ад, но это не отражается (или очень условно отражается) на его психике. Посттравматический синдром? - Нет, не слышали. ИМХО, среднестатистический человек, попавший под раздачу какого-то серьезного насилия, потом будет долго собирать свою психику по кускам. То есть, он может эффективно действовать какое-то время в экстремальной ситуации, но впоследствии пережитое конкретно напомнит о себе.
Иногда это явление идет рядом с нагнетанием чернухи.

[Хольгер Виксон]

А меня еще удивляет, когда у автора персонаж проходит какой-то адский ад, но это не отражается (или очень условно отражается) на его психике. Посттравматический синдром? - Нет, не слышали.

То есть, да здравствуют истерические герои рефлексующие после каждого акта насилия, учиненного ими или над ними? Герой, на то и герой, чтоб пройти сквозь ад, и или лечь костьми, или добиться цели. Или добиться цели и лечь костьми. Возьмём... Арагорна. Человек прошёл через такое, что дантов ад покажется просто курортом. Народу положил не меряно, друзей потерял тоже без счёта. Добился своего, стал королём. Можно порефлексовать, поистеричить, пеплом голову посыпать? Можно. Но только нельзя. Надо дальше работать, чтоб королевство не исчезло, едва появившись. Некогда "посттравмативствовать". Человек реальный - да, может впасть в истерики и прострации, да и то не каждый. Сильный человек, в худшем случае, примет на грудь, поспит часов 20 и забудет всё, как страшный сон.


Кстати, про насилие. Вспомнили Перумова, Головачова - ах, насиляют, ах, реки крови! - "Божественную комедию" прочтите, часть первую - "Ад". Вот где насилие, "голоперумовы" и рядом не валялись, и ничего, в школьную программу входила, не  знаю, как сейчас.

[Bohemienne]

Перед Арагорном я преклонялась и всегда буду. Это образец, эталон и идеал. Но не стоит забывать, что его внутренняя сила и запас прочности куда больше, чем у среднестатистического человека; что он вырос в культуре воинов, сохранивших остатки величия Нуменора; что его всю жизнь готовили к этой миссии; что наградой за усилия была бы возможность быть с возлюбленной - прекраснейшей из эльфийских дев, плюс корона. И то,  мне по всему тексту книги казалось, что он адски устал и продолжает идти вперед только на чувстве долга. "Пренебречь, вальсируем", так сказать.
Кроме того, книги Профессора - героический эпос. Этот жанр просто оставляет за кадром сопли-вопли и рефлексию.
Если нам показывают, что среднестатистический человек, выросший в нормальных условиях, впервые сталкивается с запредельным для него насилием  и его потом не будет колбасить - не верю. Не все персонажи должны быть героями без страха и упрека.

[Лила Перегуда]

Согласна с Bohemienne по поводу ПТС. Вовсе он не выглядит как истерика, если кто не в курсе. Иногда люди даже не догадываются о нем, пока человека не перемкнет. Бывает, просто меняется характер в более жесткую сторону, меняются местами интроверсия-экстраверсия, человек тратит свои ресурсы на что попало - да мало ли что. Сухари под матрсаом прячет, аки у Джека Лондона.
Еще раз повторюсь: чернуха - это не количество, это сочетание качества описания, целесообразности и целого ряда факторов. По причине чего читая "Божественную комедию", не считаешь это чем-то мерзким, а полтора убийства в другой книге кажутся кошмаром. Ну, и культурные особенности тоже надо учитывать. Для времен Данте нормальным развлечением было на горящих еретиков посмотреть. Легенды Мезоамерики - еще та порнуха-чернуха, а им нормально было. Культура, однако.

[Hime]

Резко возымелось, что сказать или, скорее, что спросить на тему.

Сразу оговорю, речь пойдет о литературе интерактивной. То есть о словесных ролевых играх.
Достался мне персонаж. Рабыня, которую любил ее хозяин. Все остальные рабы ее за это ненавидели.
В какой-то момент хозяин к ней охладел и отдалил от себя. Тут-то другие рабы разгулялись - жизни ей не давали.
(В квенте не описывается, как именно над ней издевались).
Неожиданно хозяин умирает и выясняется, что все свое состояние он завещал этой самой рабыне, которую раньше любил. Первым делом она мстит своим недавним обидчикам - то есть, другим рабам. Дословно в тексте не указывается, как именно мстит. Хотя текст достаточно красивый и литературный. Звучит фраза "Я еще не в полной мере ощутила что значит быть хозяйкой. Интересно, как далеко я могу зайти в своем жестокосердии".

С этим я получаю персонажа в свое пользование и веду его, как могу. Точнее, как вижу.
Вдруг, в ходе игры за мной подглядывает другой персонаж, и ГМ ему говорит, что я как раз таскаю одну из рабынь за волосы. Собственноручно, заметьте. Я об этом узнаю уже только из обвинений персонажа, который за мной подсмотрел.

Спросить хочу не о том, правильно ли поступил ГМ, описав персонажу, что я делаю и не сообщив об этом мне.
Примем как данность, что ГМ всегда прав.

Хочу спросить, как вы считаете, должен ли мастер в таких случаях в квенте прописывать все грани "жестокосердия"? Или такой общей фразой и завуалированностью он оставляет игроку пространство для собственного прочтения роли?

[Кай Лерэйн]

ИМХО, ГМ не прав. Произвол - произволом, но описывать за персонажа его действия уже после того, как он был отдан в руки игрока нельзя, по крайней мере без предварительной договоренности с игроком.

[Странник]

Я уже один раз в соседней теме рекомендовал, дублирую: почитайте "Имперские Танцы" Сергея Мусанифа. Получите свою долю этих вот реалистичных переживаний людей, которым приходится быть героями.

[Hime]

ИМХО, ГМ не прав. Произвол - произволом, но описывать за персонажа его действия уже после того, как он был отдан в руки игрока нельзя, по крайней мере без предварительной договоренности с игроком.

Так-то оно так, но это не обсуждается.
Тут, скорее, хочется понять, должен ли был автор-ГМ описать в квенте пересонажа сцены избиения им рабов, чтоб игрок понял, в каком русле от него требуется вести роль?
И были бы эти сцены насилилия в квенте оправдаными или нет?

[Кай Лерэйн]

Сцены - вряд ли, а вот краткие примеры действий, как иллюстрации, могли бы помочь в данном случае. Игрок лучше понимал бы, с каким персонажем связывается.

[Ghost]

А почему такая пассивность? Почему нельзя стукнуться к ГМу и сразу спросить, что он имел в виду под тем же жестоким отношением?

Я считаю, что здесь неправы все. ГМ, начал обсуждать, что он там додумал из жестокостей без согласования с владельцем роли. Владелец роли, который даже не поинтересовался всеми спорными моментами этой самой роли у ГМа.

[Ассадеш Мируш Азалиора]

К нечалу темы:
Насилие, имхо, допустимо. Как сюжетообразующее, как фон, как вариант решения проблемы, если другого не остается или персонаж совсем кровожадный идиот, и это надо показать.

У Перумова, есличо, насилия слишком много.
У кого не много...
Ну вот сейчас прочла "Ловец человеков" Поповой, вроде ничо так, хотя фентези с Германской Инквизицией.

[Лила Перегуда]

К слову, прочла "спецназовскую" книжку без пафоса и чернухи. Так что, и про инквизицию, думаю, можно без излишней анатомии писать