Тема: "Предел мечтаний"

[Celeriomir]

Или ода философскому факультету .

[Celeriomir]

Предел мечтаний

Мечты. Кто они? Сущности, призваные к жизни воспаленным молодостью чувств разумом, или высшие плоды духовной деятельности? Вопрос подобный никогда не рождается у мечтающего. Так почему им задался я?
Укутанная полумраком комната, казалось застыла во времени. Тишину нарушал лишь размеренный стук часов да едва различимый шорох пера по желтой бумаге. Полумрак рассеивало лишь пламя стоящей на столе свечи, вырывая из его обьятий дубовый письменный стол да призрачные силуэты книжных полок. За окном уж давно наступила ночь, кутаясь в танцующую на ветру шаль снегопада. Стрелки на часах показывали полночь.
За столом сидел мужчина. На вид ему можно было дать около сорока, но длинный коричневый фрак и легкая сутулость немного старили нагнувшегося над бумагой писателя.
«Сплетаясь в комок, наши чувства могут превратится в змей, жалящих нас изнутри, а могут и стать прекрасными ангелами, что будто бы снисходят на нас в моменты высшего наслаждения. Возможно именно этот факт когда то отвратил меня от жизни эмоциями. Они могут предать. Могут внести в нашу жизнь незаслуженный хаос, и разбив легкие оковы воли, нарушить размеренный ход мыслей. Набирая обороты, этот процесс может привести в охваченный пламенем эмоций разум к состоянию аффективного оцепенения, и тот, будто подверженный дикому страху, начнет судорожно цеплятся за остатки рационального, будто бы  барахтаясь в уже разыгравшемся океане. Не проще ли каждому, кого посещают такие напасти, стать выше этого интеллектуального плебса, отгородившись охраной прагматизма и возведя стены дисциплины. Это действенно, но опасно. Не раз феодала сбрасывала чернь, и не раз человек погибал духовно, понижая значение чувств до уровня рефлексов. Это не выход.»
Пролетающие за окном снежинки, словно маленькие звездочки отражали свет от ровного пламени белой свечки. Они кружили, закручивались в танце с веселым зимним ветром и исчезали, уступая все новым и новым мягкий золотистый свет. Высокое сводчатое окно будто стало сценой для играющего снегопада, а занавесью ему была темнота. Лишь изредка из-за плотного покрывала туч выглядывала луна, озаряя  Вершины деревьев раскинувшегося вдалеке  леса. Эта картина завораживала, приковывала к себе на долгие минуты, в тиши которых иногда хочется просидеть всю жизнь.
Черное перо медленно погрузилось в чернильницу. Писатель  сложил руки, отвлеченно вглядываясь в свод окна. Будто сраженная стрелою охотника птица, слетел с невидимой крыши лапоть снега, вырывая разум из сладостного оцепенения.
Низкий, спокойный голос растворил безмолвие комнаты.
«Человек такое сложное сознанье. Он всегда стремится к большему, и лишь сравнивая способен ценить то, что ему даровано. Он как бы постоянно стремится к лучшему, даже если в этом «лучшем» совершенно нету необходимости. Он эгоист, он – крайность. Лишь возраст или несчастье способно его образумить. Это его и слабость и сила одновременно. Спокойствие не по нему, а жажда удовольствий – его второе я. Мысленно он представляет себе то, чего хочет достигнуть, но в этих сладостных мечтаниях забывает о том, что окружающий мир  не всегда готов утолить его жажду. И когда это происходит, он вступает в заведомо проигранный бой, в конце которого обретает просветление, и смерть.»
Легкий сквозняк потревожил пламя свечи и на корешках старинных книг зашевелился поток света, нарушая ночной покой кабинета. Мягким серебристым светом из-за туч выглянула луна. Перо подхваченное решительным взмахом руки вновь зашуршало по бумаге.
«Когда же закончится комедия, под таким пафосным названием: Жизнь? Как долго люди смогут спекулировать на ней, списывая с ее слащавых губ свои поэмы, песни, романы и повести? Мы прикрываем под маской творчества не более чем  собственные наблюдения и воспоминания, что в какой то миг неожиданно стали «лично нами выдуманными». А не далеко ли заходим? Не много ли на себя берем, коли функция Бога здесь умаляется до простого воображения»
- Сложно.
Фраза сорвалась с губ, словно стон. Тысячи снежинок идей роились сейчас в уголках неосвещенного желтоватым светом свечи, сознания, острыми краями задевая такие нежные струны воспоминаний. Но ответы… Ответы на столь многие вопросы уже неслыханно близко. И вскорости можно ожидать столь долгожданной… Столь долгожданной и ненавистной встречи.
Встречи с Правдой.
Человек действительно сложное создание…
«Но ведь куда в таком случае деть поколения твердившие о постоянном самосовершенствовании? Куда засунуть от сторонних глаз тысячи произведений, коих общество считает своим бесценным достоянием? Нет, даже совершенно отвлеченный разум не позволил бы себе мысль о саморазрушении через отрицание того, что породило его самого. Не способен он на все сто процентов на такой шаг. При всей тотальности, что-то останется. Обязательно останется…
Но где тогда выход… Банально сказано. Вход в предвечный чертог понимания сути процесса воспроизведения сентенции «опыт – мысль» в контексте всего спетого, написанного, нарисованного и много-много чего еще сделанного?  Мы можем долго дискутировать, словно милетские мудрецы, о ангеловместимости кончика британской булавки индийского производства, да  так и не прийти к единому теологическому стандарту…»
Сложно!
Словно молния посреди ночного покоя смялся клочек исписанного пергамента.
Знамение кона потока мыслей… Осознание, что так и не будет даровано миру.
Треснувшая свеча, сбитое порывом безвыходности пламя упало во тьму и растворилось на фоне мирриадов танцующих в лунном свете, снежинок. Ночь окончательно овладела инкурстированым красным деревом кабинетом. Лишь призрачно качнулся рукав устало потирающей лоб руки.
- В этом все же, есть какой-то смысл. – выдохнутая на одном дыхании фраза позволила очертить характер голоса. Слегка скрипуч, но моложав, хоть это и скрыто недюжей усталостью, он отличался незримым спокойствием и четко очерченной характерностью, коя бывает лишь у людей, привыкших к дисциплине. И хоть все недавно написанное на бумаге может быть тому опровержением, что то все же заставило этого человека вновь взяться за перо.
«Допустим человек – есть создание духовное. Допустим, его интеллект лишь олицетворяет возвышенность духовного начала, что при первом условии, является высшим. Доказательства – здесь не существенны. Все сходится опять  к одному… Зачем?!
Зачем мы идем, когда нам в общем то и не особо нужно, зачем мы с раннего детства к чему – то стремимся, хоть общество и статус и так нас всем необходимым с биологической точки зрения, обеспечит? Инстинкты? Интересное название, за которое привыкли скрываться ученые -  материалисты в виду его простоты и непринужденности… Или же наоборот – безумного принуждения разума втиснуть себя в рамки, что создал пускай не один, так бригада разумов! К чему все идет? Где конец? В конце науки? Когда все будет известно и стремится будет уже не к чему? Исходя из исторических реалий подобное мышление годится разве что «Золотому веку Альбиона», но не как не нынешним дням.
Человек одинаков во все века? Я бы так не говорил, коли учесть сентенцию о том, что в одну реку уже не войдешь дважды.
Итак, что же вышло…»
Серебряный кончик пера хищно блеснул в лунном свете, который нынче служил писателю свечкой.
Сверкнул росчерк заглавной буквы, лесной пущей по горизонтам пергамента протянулись строки, уходя где – то в глубины сумрака, где уже не существовало никого кроме водоворота мыслей, идей и прелюдий. Вот оно, оно уже близко! И пусть свидетелем завершения этой битвы станут лишь снежинки, облепившие стекла сводчатого окна после закончившегося снегопада, да дым от потухших свечек, едва струящийся под ровными потоками лунного сияния. Пусть фанфарами станет мерный удар серебряного часового колокольчика, пробившего сердце ночи… Но росчерк пера уже довел последний завиток в строке. Рассеянно погладив краешек листа, писатель отложил перо в сторону, поднялся из-за стола, словно срывая с себя тяжелые оковы многолетних сомнений и подойдя к окну, распахнул его.
 Кабинет тут же наполнился хрустально чистыми потоками горного воздуха, в одеяле из звезд сверкнула серебряным боком выщербленная луна, вырвав из объятий разума усталый дух писателя.
А внизу, под высокой, увитой плющем стеной, длинным ручьем за горизонт вела дорога, мифическим змеем рождаясь из уютно примостившегося у подножья холма, городка.
И долгой вереницей на запад пыли вечным потоком призрачные облака, подгоняемые легким серебристым светом - порождением седой ночи.
Свершилось.

[Странник]

pdf? спасибо!

[Ассадеш Мируш Азалиора]

Celeomir, Вы очень умный и начитанный человек. С Вами приятно вести беседу.
Но незнание элементарных правил русского языка не делает Вам чести: я бы в первую очередь порекомендовала Вам выучить написание слов с "-тся" и "-ться". Это не займет много времени, а читать Вас станет гораздо приятнее.

[Celeriomir]

О, первый ответ по темам).

[Ассадеш Мируш Азалиора]

Касается, кстати, и написания частиц "не" и "ни" в предложениях, и окончаний на мягкий знак.

[Celeriomir]

Я не редактор, но простите. Сглупил. Выкладываться больше не буду.

[Trinn]

 Ассадеш Мируш Азалиора, вместо того чтобы помочь человеку с редактированием... его закритиканили... как это по ...Шэмроковски

[Celeriomir]

Вы не так поняли.... Это не критика. Критика, это когда высказывается отношение к произведению, а не к чернилам которыми оно написано. Если кому не нравиться моя безграмотность (да, черт подери, давайте называть вещи своими именами) - напишите в личку. Это же пожелание - мол пиши грамотней, мне приятнее читать. Но ведь к произведению это не имеет никакого отношения. НИ-КА-Ко-Го.
Это мое мение. Субьективное.

Дело в том, что работая над любой вещью я пытаюсь быть грамотным не в форме, а в драмматизме, действии, ключевых элементах драматургии, стилистике изложения..... А не в буковках которыми оно написано. И э то все не потому что я всего-лишь безграмотный бывший оружейник из Департамента В.К.А и ничего в руках окромя стамески не держал. Просто это специфика работы над текстом: когда даешь сходу "чистовик", приходится чем-то жертвовать. Я жертвую формальностью, во благо формы и содержания. Остальное....

Вот, а открытое обвинение в безграмотности, простите, может быть воспринято как оскробление. Оно и выглядит так со стороны  -это все равно что прелюдно обвенить в пускании ветров, пусть даже так оно и было=). Простите. Баньте меня если хотите. Я выложился, - не здесь, а вообще, выложился в интернете; преступился собственному принципу, это урок.

Сы.ПЫ. А ведь выложенный спрайт писался мною пять лет назад... Я даже не вычитывал толком - как лягло на бумагу, так и сохранилось. А тут впервые решил поделиться.
 
В прочем, я всего лишь бывший оружейник. 

[Кай Лерэйн]

Celeriomir, и тем не менее, я считаю, это неправильно - принимать решение о целесообразности публикации здесь на основе критического отзыва одного человека.

[Астор]

Тринн, твои слова, несмотря на свою перечеркнутость, звучат оскорбительно. Мое вам фи, благородный паладин.

Celeriomir... Образы нравятся, мысль ускользает, читать тяжело. Впрочем, у меня три часа ночи.
Уровень критики не указан, засим кошусь на правителей с иронией и умолкаю, хотя что сказать, мне есть, в том числе - по поводу эмоциональной отповеди уважаемого автора.

[Celeriomir]

Ах, да, простите. Савсем забыл месные порядки!

Критиковать можно, высказывать собственное мнение, говорить про несуразность сюжета или поступков, тривиальность слог и.... Да про все, что относится к вопросу о компетентности писателя, если конечно вы видете что эта критика может как то помочь автору/произведению. Это неписанная аксиома любой критики и уверен, она извесна всем на этом формуне.
Только, прошу не оскорблять. А если хочется - то только в личку.

[Celeriomir]

Да, и это заявление касается всего, мною выложенного!

[Trinn]

Астор, здесь не вы в виду. Я прошу извинения если высказался язвительно. Но некоторые жители Террона и Шэмрока оставляют именно такое впечатление, я не за страну "фиялок", но ведь надо стараться, чтобы автор не прекращал писать, а развивал свои навыки? Даже без медвежьих услуг, можно показать направление. Там бы одного поста хватило-бы.
К слову автору, редактировать произведения перед выкладыванием в сеть всегда стоит (я на этом шишки себе набил... добрые леди научили). И вообще я нынче чего-то больно агрессивен

[Celeriomir]

В назначении критики  с вами полностью согласен, уважаемый Тринн.